О СОБСТВЕННОЙ ЗНАЧИМОСТИ
Ах, зачем ты, Саша Пушкин,
Гончарову возлюбил?
Ведь Дантес дуэльной пушкой
За нее тебя убил.
Вскоре Лермонтова Мишу
Выстрел тоже поразил:
Он Мартынова мартышкой
На беду себе дразнил.
Что я с гениями схожий,
Мною твердо решено:
От недобрых взглядов тоже
Сердце – словно решето.
О СОВРЕМЕННОЙ РЕКЛАМЕ
Ты улыбнулась мне
с рекламного плаката,
А я в ответ подумал: не балуй,
Не хватит мне и месячной зарплаты,
Чтоб оплатить твой нежный поцелуй.
Улыбка краше, чем у Моны Лизы,
В глазах таится страсти огонек.
Но подчинясь коммерции капризу,
Ты рекламируешь то мазь, то порошок.
Фантазия художника безмерна,
С чем только он тебя не рисовал...
Но не хвали мне тампаксы. Наверно,
Я от прогресса все-таки отстал.
О ВРЕДЕ ТЕЛЕВИДЕНИЯ
Без всякой на это
серьезной причины
Я вскрыл себе вены
ножом перочинным.
Я прыгнул в окно,
камнем рухнув на землю...
Земля оказалась –
моею постелью.
Всё было неправда,
всё было во сне.
Знать, вечером «Вести» –
Смотреть не по мне.
Так сделал я вывод:
чтоб не одичать,
Не надо, друзья,
телевизор включать.
О СКРОМНОСТИ
Не хотел писать об этом,
Но известность достает...
Не зови меня поэтом,
Я всего лишь стихоплет.
Спросишь ты: а в чем тут дело?
Почему убавил спесь? –
Не хочу, чтоб на дуэли
Убивал меня Дантес.
ПО ПОВОДУ НЕПРИСУЖДЕНИЯ МНЕ
ЛИТЕРАТУРНОЙ ПРЕМИИ
Вновь меня облапошили с премией,
Не вручили положенный приз.
Раньше я в демократию веровал,
А теперь я опять монархист.
Похвалою душа не воспрянута,
Слышу злобных соперников свист...
Может быть, за почетную грамоту
Расколоться, что я коммунист?
СТИХИ ОЗАБОЧЕННОЙ ПОЭТЕССЫ
Я смотрела на свечу
И решила, что хочу
Написать волнительно,
Как же я пленительна!
Но сгорела вся свеча –
Все равно лежу ничья.
Я в себе глушу рыданья,
Подо мной скрипит кровать...
Поэтических страданий
Бесталанным не понять.
НА СМЕРТЬ ПОЭТА
«У Натальи Гончаровой
Жизнь была весьма хреновой,
Но наметился прогресс –
Муженька пришил Дантес».
Так писала поэтесса,
С виду – вылитый скелет...
Соучастницам Дантеса
До сих пор покоя нет.
В РЕДАКЦИЮ ОДНОЙ ГАЗЕТЫ
Что за чудо – заголовки!
В каждом – глупости печать.
Так и хочется мутовкой
По головкам постучать...
Видно, братцы, до могилы
Не измените вы стиль:
То доярка надоила,
То колхоз намолотил...
За рецепты самогонки
От читателей поклон:
Их фамилии в колонке
Ежедневных похорон.
О ЮБИЛЕЯХ
Юбилеи надоели –
Просто господи прости!
Бабы шали понадели,
Вышли титьками трясти.
Знать, от этакой нагрузки
Не избавят нас никак:
Полбюджета – на закуски,
Остальное – на коньяк.
О СПЛЕТНЯХ
Скучно сплетнице в глуши,
Скука врать заставила:
Водкой вовсе не грешил –
Пьяницей представила.
Как процесс остановить,
Вразумишь ли дуру?
Ведь и, правда, – с горя пить
Начал я... микстуру.
ПОД ПСЕВДОНИМОМ
Чтоб стрелы критики летели только мимо,
Стихи писал под звонким псевдонимом.
Хоть критика по-прежнему ругала,
Она его уже не волновала,
Ведь воевала критика не с ним:
Мишенью был – бездарный аноним.
КОГДА ПОЭТ НЕ В ФОРМЕ...
Сжигал поэму в доме,
Чуть сам не вспыхнул, блин...
Когда поэт не в форме,
Звоните ноль один.
Что я не гений вовсе,
Ты мне не говори:
Ведь знаешь, что придется
Тогда набрать ноль три.
УДЕЛ ПОЭТА
Удел российского поэта,
Увы, прекрасно мне знаком:
Порой разутый и раздетый
Владеет он лишь языком.
Но убежден: чего же больше
Желать несчастному творцу?
Ведь набивать мошну потолще
Поэту вовсе не к лицу.
Весь капитал его – те строки,
Что сочинялись им в тиши.
И на обычных книжных полках
Хранится крик его души.
Его душа разбудит многих,
Кто хоть строку его прочтет...
Как мало гениев от Бога!
Как редко ценит их народ!
Назло судьбе, супруге-дуре,
Что укоряет каждый день,
Оставит он в литературе
Свой след – глубокий, словно тень.
ПЕЧАЛЬНЫЙ ОПЫТ
Труд сотрудников газет
Умалять не стану:
Там шедевр в один момент
Сочиняют спьяну.
Я пытался повторить
И за очерк взялся...
До сих пор башка трещит,
Хоть и похмелялся.
ЛОПУХИАДА
Посвящается поэту N, воспевающему лопухи.
Не влюбившись ни разу,
Охмурял сразу двух.
Получил по отказу,
Как последний лопух.
Клянчил, каясь, у Бога
Отпущенье грехов.
А грехов моих много,
Как в траве лопухов.
Отпевали старушку,
Испустившую дух.
Вижу – возле церквушки
Вырос нежный лопух.
В магазине шикарном
Изобилье духов,
Но сюда бы, для шарма,
Аромат лопухов.
Землю сад оживляет,
Тешит зренье и слух,
А меня умиляет
У забора лопух...
День и ночь неустанно
Создавал я стихи,
А в стихах постоянно
Воспевал лопухи.
Я над рифмами бился,
Сочиняя муру...
Лопухом я родился,
Лопухом и умру.
МЕСТНОМУ ФОТОКОРРЕСПОНДЕНТУ
Сострадая все сильней,
Вглядывался долго
В фотографию детей
Черных, как из Конго.
Я от жадности рыдал –
Бедные детинушки...
Ниже подпись прочитал:
Детский сад «Рябинушка».
Ни лица, ни носа нет,
Лишь глаза навыкате...
Дорогой корреспондент!
Резкость регулируйте.
ОРАТОРУ,
ВЫСТУПАЮЩЕМУ ПЕРЕД БАНКЕТОМ
Слышу речь, а в мыслях мрак,
В сердце перегрузки:
Выдыхается коньяк,
Портятся закуски.
Битый час толкаешь речь
Ты – палач законченный.
На столе таких бы сечь
За банкет испорченный.
* * *
Люди есть – на щук похожи.
А чего от щуки ждать? –
У кого здоровье плоше,
Тех и ловят, чтоб сожрать.
Я и сам от местной щуки
Год назад едва сбежал...
А ведь как с яйцом и луком
Щуку раньше обожал!
* * *
Когда умирают поэты,
Вопрос неизменный встает:
Как лучше стихи и поэмы
Издать, чтобы знал их народ?
У них же проблема другая –
Кто сбоку к поэту прирос:
Его после смерти ругая,
Решают квартирный вопрос.
Поэта последнюю волю
Они обратили в скандал...
Такая вот выпала доля
Тому, кто и в жизни страдал.
ПОЧТИ ПО КРЫЛОВУ
В гнезде у соседа сорока одна
Увидела сыра кусок.
К нему, словно коршун, корысти полна,
Она совершила бросок.
Никто б не заметил паденья ее,
Престиж не протерся б до дыр,
Но крикнула сдуру сорока: «Мое!» –
И выпал украденный сыр.
Ворону Крылова подвел комплимент.
Сорока страдает за что?
Уж если в наличии совести нет,
Тащила б чужое молчком.
Достался воровке нежданный кусок,
Но тут же промашку дала...
Успела бы клюв запереть на замок,
Другой бы и басня была.
ШКОЛЬНЫЕ СТРАДАНИЯ
Доведу учеников
До залысин и очков.
Будут их смешные рожи
На мою во всем похожи.
Я люблю их, им не враг,
Но хочу, чтоб было так:
Пусть мои мучители
Ценят труд учителя.
* * *
Получая оптом в школе
Только двойки, бедный Коля
От обиды перелез
Из-за парты – в «мерседес».
Честь и слава нашей школе –
Новым русским стал наш Коля!..
Он теперь учителей
Не считает за людей.
ВОСПОМИНАНИЯ О ЛЮБИМЫХ ПРЕДМЕТАХ
Исторический предмет
Труден до безумия:
Шел с экзамена студент –
Желтый, словно мумия...
Педагогику заочник
Сдал на третий только раз,
И теперь на этой почве
Облысел, как Фантомас...
Сдать психологию – ох, тяжело.
Сколько же нервов на это ушло.
Вот подготовлен ответ на билет.
Слушай, профессор, неслыханный бред...
Да, философия – это наука!
Можно сказать, что основа основ...
Сколько студентов, познав ее в муках,
Стали ученей премудрых ослов!
* * *
Если б звали меня Мойшей,
То печатали бы больше,
А фамилию сменить –
Мог бы классиком прослыть.
Впрочем, что мечтать напрасно?
Уж давно мне стало ясно:
Хоть зовусь великорус,
Я бесправен, как зулус.
* * *
Только родившись,
столкнулся с курьезом:
К жизни нельзя
относиться серьезно.
Если начнешь
относиться всерьез,
Жизнь превратится
в печальный курьез.
ДНЕВНИК ШКОЛЬНОГО УЧИТЕЛЯ
Сентябрь. Деревья полуголы,
День на глазах короче стал.
Всего три дня хожу я в школу,
Но, Боже, – как же я устал!
Октябрь. В душе еще печальней,
Гадаю: быть или не быть?
Хоть на недельку бы случайно
Мне грипп осенний подхватить.
Ноябрь. Согласья с примиреньем
Не получается никак,
Учитель школьнику, наверно,
Извечно будет кровный враг.
Декабрь. Короткий зимний праздник –
Семь дней каникул впереди.
За этот срок успеешь разве
От школьных схваток отойти?
Январь. Тяжелое похмелье –
Ну, как за Новый год не пить?
Какое надобно терпенье,
Чтоб целый год детей учить?
Февраль. Защитников отчизны
Горячим чаем напоят.
Для нашей нервной школьной жизни
Купили б лучше автомат.
Не жду хорошего от марта,
Ведь женщин в школе – что и парт:
Я на подарки ползарплаты
Истратил в этот женский март.
Вопросом мучаюсь в апреле,
Ответа так и не нашел:
Какого черта, в самом деле,
Я в педагогику пошел?
Быть деловым во всю стараюсь,
Урок заученно веду.
Опять я в мае ленью маюсь,
Как на Голгофу в класс иду.
Июнь – сплошная нервотрепка.
Кому экзамены нужны?
Скорей, скорей бы, ради Бога,
Звонок последний оглушил.
Июль! Каникулы! Свобода!
Незабываемые дни!..
Но почему-то с каждым годом
Короче кажутся они.
Настал погожий месяц август,
Кругами школу обхожу.
Но почему-то очень часто
Я в календарь с тоской гляжу.
Сентябрь. Деревья полуголы,
День на глазах короче стал.
Всего три дня хожу я в школу,
Но Боже – как же я устал!..
* * *
Хотя умом – всего полено,
Но языком – как мощный дуб.
Оклеветать способна Лена
Любого, кто ей стал не люб.
Достойной жертвы ожидая,
Она хранит пристойный вид,
Но вот настал момент желанный –
На жертву коршуном летит.
Несчастен тот, кто Лену встретил,
Кто обойти ее не смог.
И я, увы, в паучьи сети
Попался словно мотылек.
Зачем писать стихотворенье
Как наплевали в душу мне?..
Рассказ о сплетнице Елене
Дал информации вполне.
ЕЩЕ РАЗ О СКРОМНОСТИ
Нет, не по мне сочувствовать поэтам,
Которые уверены всерьез,
Что их талантливее нет на белом свете…
Нескромность их смешит меня до слез.
Уймите прыть, смиритесь, дилетанты,
Самим себе кончайте гимны петь.
Хоть скромен я, но моего таланта
Достичь вам, хоть умрите, не суметь.
Когда же бытие свое земное
Закончу я, чтобы в веках блистать,
Останется вам в очередь за мною
Безмолвно и почтительно стоять.
Мне представляется картина эта резко:
С обидой несказанной на лице
Стоят покорно Окуджава, Вознесенский,
И не за мною сразу, – а в конце.
Толкается локтями Евтушенко,
Рвет Ахмадулина сорочку на груди,
Чтобы пролезть туда, где я навеки
Законно встал всех прочих впереди.
Нет, не по мне сочувствовать поэтам,
Которые уверены всерьез,
Что их талантливее нет на белом свете…
Нескромность их смешит меня до слез.
